13
В воскресенье, как и договаривались, всем выводком поехали на базар. Ольга чувствовала себя неловко - стеснялась ехать на телеге: "Вдруг кто-нибудь из знакомых увидит! Хотя какие тут знакомые! Зато ребятишки довольны. Впервые за месяц выезжают с пасеки, да ещё на лошади". Тётка Настасья везла на продажу старую картошку и помидорную рассаду. Раньше ещё молоком и сметаной торговала, а теперь молока едва хватало на всю семью. Пока она расторговывалась, Ольга с ребятишками и дядей Пашей делали закупки: мука, сахар, масло растительное и прочее. "Индюшек" в продаже не было, поэтому решили купить цыплят - бройлеров и курочек - несушек, чтобы яйцо своё было в достатке. Ребятишки были в восторге. Особенно, когда мать разрешила им подержать в руках "маленьких цыпочек". Чтобы сделать приятное тёте Насте, Ольга купила недорогой видеоплейер и диск с клипами Надежды Кадышевой. Телевизор ведь и правда один только канал показывает. А так, включи, смотри и слушай любимую певицу хоть целый день. Аннушке маленькие сандалики и косыночку, Андрюшке сандалики и шортики, себе два дешёвых ситцевых халата и один байковый, после бани. В общем, все были довольны. Такого приятного шопинга у Ольги не было давно.
За покупками они всегда ходили с Игорем, а точнее сказать ездили. В отличие от большинства мужчин Игорю нравилось ходить по магазинам. Особенно, если предстояло купить какую-то большую вещь. Ольга вспомнила, как выбирали мебель для своей новой квартиры. Долго спорили из-за спального гарнитура, объездили шесть мебельных салонов. Наконец, вернулись в первый и купили тот гарнитур, который первоначально раскритиковали оба. Сама Ольга купила только мягкую мебель в гостиную: угловой диван, кресло, обитые бежево-коричневым велюром в технике "face-to-face" , ей очень понравились. Игорь же остался к мягкой мебели равнодушен. Ольга обиделась, ей показалась, что он не оценил её вкус. Они тогда даже поссорились. Вообще-то, ссорились они довольно часто. Если честно, то Ольге даже нравилось ссориться с Игорем. Она искала малейший повод, чтобы вывести его из себя. Потому что потом, осознав свою неправоту, Игорь (Ольга в большинстве случаях оказывалась правой!) становился таким нежным и чувственным, и, чтобы загладить свою вину, готов был ради "солнышка" на всё. Главное не переступать грань. Сигналом того, что он на грани была его коронная фраза "не зли меня, Оля". Как только она звучала, Ольга надувала губы и в течение нескольких часов с видом обиженного младенца сидела в гостиной на нелюбимом Игоревом диване. На все вопросы отвечала односложно, а на замечания мужа не реагировала никак. Ближе к ночи Игорь не выдерживал и начинал "подмазываться" к Ольге. Та, сохраняя обиженное лицо, в душе ликовала - ибо знала, он не любит засыпать один. Ещё один оскорблённый взгляд, короткое похлюпывание носом... и тот, полный раскаяния, несёт её на руках в постель. Этой ночью можно было вить из него верёвки. Лишь однажды Ольга перешла эту грань. И сама же потом об этом сильно пожалела.
Это было накануне его поездки в Англию. Игорь позвонил часов в пять и сказал, что задержится - у него солидная сделка намечается. Ольга сразу занервничала. После рождения Аннушки она слегка располнела, и ей стало казаться, что Игорь к ней охладел. Уж слишком часто он задерживается на своей "свалке". Прождав до девяти часов вечера, позвонила. Игорь сказал, что всё удачно - с друзьями обмывают сделку. Будет поздно. Ольга завелась.
По телефону она слышала громкую музыку и женский смех. В двенадцать часов попыталась заснуть. Тщетно. Хотелось снова ему позвонить, напомнить, что он женатый человек и что женатые люди так себя не ведут. Однако гордость взяла вверх. Придёт, я ему всё скажу! И сказала! Как только тот вошёл в спальню и попросил её согреть ему чаю, Ольгу прорвало. Чаю? Среди ночи? Пожалуйста! Я же не жена, я - рабыня! Любая прихоть повелителя - закон! Как в ресторан так с другими женщинами, а как на кухню (она уже устремилась на кухню) так жена. Игорь сначала пытался отшутиться, говорил, что не было никаких женщин, это рядом за столиком компания веселилась. А насчёт чайника, так уже сам поставил, а с нею просто хотел чаю попить. Он принёс ей из ресторана очень вкусное пирожное. Намёк на то, что Ольга после родов стала много есть сладкого, вывел её из себя окончательно. Она швырнула ему пирожное в лицо с криком:
- Я ещё после твоих шлюх объедки не доедала!
Игорь побелел.
- Что ты несёшь, дура, какие объедки? каких шлюх? Не зли меня, Ольга! - захрипел он.
- Ну, конечно. "Не зли меня", как же! Буду злить! Привык мне рот затыкать.
- Замолчи, иначе я тебя сейчас ударю!
- Что? Замолчать ей? Никогда! Ударишь? Бей! Что ещё осталось? Напился, нагулялся, можно и жену поколотить! Феодал хр...в!
Ольга остановилась только тогда, когда со стола полетела посуда, и Игорь резко подался ей навстречу:
- Уйди, ст...а, а то убью!- взревел он.
Только теперь, увидев его искажённое злобой лицо, Ольга предпочла ретироваться за дверь, не успев выслушать, что муж думает о её матери.
Укрыться от взбешённого мужа решила в детской - так всегда делала мама, спасаясь от пьяного отчима. Однако отчима это не останавливало. Иногда тот начинал разборки прямо при детях. Это было до тех пор, пока Ольга не научилась давать ему отпор. Да, но отчим не такой большой как Игорь. С ним, пожалуй, она не справится! Сердце Ольги замерло, когда услышала шаги мужа. Постоял возле дверей, что-то сказал и, спустя минуту Ольга услышала, как хлопнула входная дверь. Ушёл?! Точно ушёл! Куда? Ольга заплакала от страха и от обиды.
Ночью спалось плохо. Постоянно прислушивалась - не вернулся ли муж. С одной стороны, боялась его возвращения - неизвестно, в каком настроении тот придёт. Сейчас подопьёт где-нибудь и пойдёт в разнос. Друзья говорили, что в таких случаях он становится неуправляемым. С другой стороны, её мучила ревность. Вот, где он сейчас? У одной из своих баб? Или просто по улицам шатается?
Игорь пришёл под утро. Подошёл к детской, чуть приоткрыл дверь и сказал:
- Выйди, поговорить надо!
По его тону Ольга поняла, что ничего хорошего он ей не скажет. Сердце её оборвалось, но почему-то не покатилось вниз, а подскочило вверх и застряло в горле. От страха она снова заплакала и, словно пытаясь выплюнуть, мешавший ей комок в горле, прохрипела:
- Не хочу!
Игорь рывком открыл дверь. Чтобы не видеть вчерашнее лицо мужа, Ольга зажмурилась.
- Выйди!
Она отрицательно покачала головой.
Ситуацию спасла Аннушка, которая проснулась от стука двери. Дочь села, потянулась в кроватке и захныкала:
- Хочу писать.
Подхватив дочурку на руки, Ольга бегом отправилась в детскую ванную. Когда спустя полчаса, когда вышла с Аннушкой из ванной, Игоря дома не было. Ольга поняла, что "разговор" переносится на вечер.
Из страха, а, скорее всего, из-за природной вредности характера, после обеда собрала детей, отпустила няню на два дня и отправилась к Ирке. Подруге родители недавно купили однокомнатную малосемейку, и та приглашала Ольгу в гости. Типа - на новоселье. Ольга отнекивалась - времени нет. Сейчас нашлось время и повод. По пути зашли в магазин с надписью "Всё для дома". Подруга говорила, что ей нужна люстра. Выбрав подходящий набор (люстру и торшер), Ольга попросила оформить доставку, а сама с детьми отправилась на остановку ловить такси. У Ирки (которая, даже, отпросилась с работы) Ольга провела вечер и ночь. Конечно, та ей во всём сочувствовала. Все мужики - эгоисты, только о своих удовольствиях думают. Ирка сейчас встречалась с женатым мужиком (уже три месяца!) и по собственному опыту знала, что все они (гады!) своим жёнам изменяют. Слушая болтовню подруги, Ольга иногда возвращалась мысленно в свою квартиру. Что там сейчас происходит? Что делает Игорь? Нервничает? Нет, скорее всего, злится. Хотелось позвонить, чтобы просто услышать его голос. Вроде, как номером ошиблись. Но домашнего телефона у Ирки не было, а мобильник свой Ольга специально оставила дома на видном месте. Дескать, не звони и не ищи меня.
С замиранием сердца она возвращалась домой. Сегодня ей не хотелось вредничать, а хотелось быть "розовой и пушистой". Вот, только что хочется ему? Из рассказов свекрови Ольга знала, что Игорь не может долго сердиться. Опять же, что та имела виду под словом "долго" - день, два, неделю... Мужа дома не было. Рабочий день. Подумаешь, что жены и детей дома нет. Работа - это святое!
Зайдя на кухню, Ольга обнаружила два бычка в пепельнице. Нервничал! Это хорошо! В ведре - ещё штук десять окурков. Сильно нервничал! Очень хорошо! Может, теперь понял, что чувствует она, когда его нет дома. Навела порядок в квартире, постирала его рубашки (за три дня их скопилось ровно три). Приготовила ужин (к этому времени она уже научилась прилично готовить). Тем самым, давая ему понять, что готова к примирению. Однако, увидев, как к дому подъезжает их машина, предпочла ретироваться в детскую - под предлогом укладывать спать Аннушку. Андрей засыпал всегда сам, не дослушав даже первого куплета "Баюшек", в то время как сестра его требовала исполнить весь репертуар: про котика, про рыбку, про валенки, калачики, про Петю-петушка и про "гуленьки", которые "прилетели в люленьку". Как только Игорь подошёл к двери детской (Ольга поняла это по шагам), она запела громче. Пусть слышит: примерная жена сидит дома, укачивает ребёнка. Только у садиста поднимется рука разрушить эту идиллию. Игорь, судя по всему, садистом не был. Постоял за дверью минуты две, пробурчал что-то и пошёл вниз, как поняла Ольга, в свой кабинет. Не смотря на то, что Аннушка сегодня уснула раньше обычного (у Ирки дети спали вместе, и Андрюшка всю ночь толкал её коленками), Ольга повторила свой репертуар дважды и выглянула за дверь. Игоря в верхней гостиной не было. Если не в спальне, то точно в кабинете. Ольга, крадучись, направилась в детскую ванну, большая ванна на первом этаже была на ремонте. Ни сегодня - завтра, им должны установить сауну.
Игорь выцепил её по дороге из ванной. Преградив ей путь в детскую, сказал:
- Всё Ольга! Кончай! Пора сдаваться!
Моментально забыв про то, что хотела быть сегодня образцовой женой, она с вызовом посмотрела ему в лицо и неожиданно для самой себя произнесла:
- Ну, так... сдавайся!
Игорь опешил. Лишь спустя минуты три пришёл в себя, произнёс что-то странное: " Гм-хм-ёёё" и, наконец, выдавил:
- Хорошо... Сдаюсь!
Ещё не веря, своему счастью (простил или просто прикидывается?), Ольга подошла вплотную к мужу и зашептала:
- Тогда клянись!
- Клясться? В чём?- Игорь понюхал её мокрые волосы. Они пахли цветочным мёдом. Это был его любимый запах.
- В том, что больше никогда не будешь разбивать об меня посуду.
- Да я же не попал! - одной рукой всё ещё опираясь на косяк, он привлёк её за талию к себе.
- Если бы попал, я бы уже здесь не стояла. Клянись!
- Клянусь! - он развязал пояс Ольгиного банного халата.
- Что никогда не будешь говорить о моей маме плохо.
- Что? А когда я говорил? - рука его на мгновение замерла - Ты же сама говорила, что это идиоматическое выражение такое.
- Клянись, что никогда не будешь его употреблять.
- Клянусь! - вторая рука тоже проскользнула под распахнутый халат. Дыхание его стало неровным. Пульс - учащённым.
"Пока, всё хорошо, - подумала Ольга, - теперь главное".
- Клянись, что никогда, нигде не будешь обмывать никакие сделки с другими женщинами.
- Оля, да не было никаких женщин. Клянусь! - халат уже лежал на полу. Игорь потянулся губами к родинке на её правой груди. Ольга заволновалась. Вон ты как! хочешь использовать последний аргумент! Не получится! Или уже получается? Вдруг она почувствовала едва уловимый запах каких-то духов. Это не её духи. Это запах другой женщины. Резко отодвинувшись от мужа, она почти закричала:
- Да, от тебя и сейчас пахнет другой женщиной!
Игорь испугался. Потом, видимо, что-то сообразив, улыбнулся и заговорил:
- Что? Какой женщиной? Оля, солнце моё, успокойся. Это я утром со психу перепутал шампуни, вылил в ванну полфлакона Анюткиной "Феи". Теперь целый день хожу и пахну "ванильной шоколадкой".
Ольга принюхалась:
- Правда?!- не то спросила, не то подтвердила она.
Игорь прижал её снова к себе. Ну вот, надо всё сначала начинать. Где там моя любимая родинка?
- Конечно, правда! - Меня сегодня все целый день нюхают, - любимая родинка оказалась на месте, а ещё есть одна, прямо возле пупка. Язычком её, язычком - она это любит.
Ольга задрожала:
- А облизывать не пробовали?
- Кого? - Игорь стал медленно теснить жену в сторону спальни.
- Те, кто нюхали, облизывать тебя не пытались?
- Нет. А ты хочешь попытаться?- вот уже и дверь в их спальню.
- Хочу! Можно?
- Можно. Тебе можно всё: облизать, погрызть. Можешь даже пожевать и выплюнуть. - Ну, вот наконец-то, кровать. Ольга рухнула в постель первая. Всё, что происходило той ночью, Ольга помнит до мелочей. Впервые позволила себе и ему то, чего не позволяла никогда раньше. Игорь был смущён и доволен одновременно. А Ольга словно утратила всякий стыд. Уже по утро, засыпая, муж прошептал:
- Олюшка, если тебя так возбуждает запах ванильного шоколада, я готов всю жизнь мыться Анюткиным шампунем.
Ольга хотела сказать, что "ванильный шоколад" здесь ни при чём. Её возбуждает он, её муж, и навязчивая мысль о том, что от страстной жены муж к любовнице не пойдёт. Но она ничего не сказала. Укрыла его своими длинными волосами, потому что одеяло они, как обычно, уронили на пол, а поднимать его ни у него, ни у неё уже не было сил.
За завтраком они всё-таки составили устный договор, который назвали договором пяти не: никогда не задерживаться (в том числе и на работе) позже девяти часов вечера, никогда не уходить "неизвестно куда", никогда не забывать и не отключать мобильный телефон.
А через неделю в доме появилась домработница: Олюшке надо готовиться к госам, и писать дипломную работу. (После четвёртого курса ей пришлось взять академ.) Правда, её Ольга терпела лишь три месяца. После защиты диплома тут же рассчитала её. Причина была проста: домработница была симпатичная молодая женщина лет тридцати. И хотя они с Игорем почти не пересекались - у неё рабочий день с девяти до трёх, но всё же, чем чёрт не шутит, пока Бог спит.